Знал он, что ограду лишь поставите… Принесёте в дом ему цветы…
Я стою на перепутье памяти у холодной мраморной плиты.
Сон не сон, а у театра плакали зрители премьеры и конца.
А в толпе вампиры с вурдалаками пели лишь для «красного словца».
Припев:
Не может быть! Длинна дорога; скрипя по снегу, мчатся сани… И как тут можно
верить в Бога, молча, охрипнув голосами.
И колокольчики чуть слышно за поворотом песни пели уже не певшему артисту свои
задумчивые трели.
Мы его прослушали, «прохлопали», мы ему пытались подражать.
Загнанных коней за гривы мокрые никому теперь не удержать.
Жизнь не поворотишь на попятную; след остыл, но память горяча.
Кони потоптались, но обратно понесли, копытами стуча.
Припев:
Не может быть! Длинна дорога; скрипя по снегу, мчатся сани… И как тут можно
верить в Бога, молча, охрипнув голосами.
И колокольчики чуть слышно за поворотом песни пели уже не певшему артисту свои
задумчивые трели.
Не может быть! Длинна дорога; скрипя по снегу, мчатся сани… И как тут можно
верить в Бога, молча, охрипнув голосами.
И колокольчики чуть слышно за поворотом песни пели уже не певшему артисту свои
задумчивые трели.
И колокольчики чуть слышно за поворотом песни пели уже не певшему артисту свои
задумчивые трели.
